Руководитель комитета по глобальным проблемам и международной безопасности научно-экспертного совета Совета Безопасности РФ
Как отметил в своем выступлении президент Владимир Путин, уже 90% расчетов между одиннадцатью странами-членами объединения производится в национальной валюте, то есть в обход долларовой системы. Эта тема наиболее чувствительна для американцев. Но Вашингтон сам создает себе проблемы, используя доступ к расчетам в долларах как оружие. Общепринято, что империя — это мир, чего о Пакс Американа никак не скажешь. Но это также широкий набор услуг, оказываемых входящим в нее странам и территориям. Это, разумеется, способ существования, но не такой, чтобы только «доить» систему в своих корыстных интересах. А именно это и происходит после отмены «золотого стандарта» в 1971 г. и особенно в последние 20 лет, когда США обеспечивают порядка 10% своего потребления за чужой счет — это и есть совокупный дефицит федерального бюджета и текущего счета платежного баланса.
Данный показатель при администрации Дональда Трампа растет. Отсюда и угрозы в адрес БРИКС по части ухода от доллара и перспектива обложения 10%-ми пошлинами товаров стран, торгующих с БРИКС. То есть надо понимать так: доили и будем доить, поскольку право имеем!
Мир переживает кардинальную трансформацию, аналогичную той, которая потребовала двух мировых войн и межвоенного периода с его ужасами фашизма, нацизма и агрессивного национализма. Это период Генри Киссинджер определил как вторую Тридцатилетнюю войну в Европе (для этого надо вспомнить, что из себя представляли религиозные войны в Европе XVI–XVII вв.).
Сейчас достаточно заменить слово «религиозные» на «идеологические» и всё встанет на свои места. Хотя Запад в условиях заката своей глобальной гегемонии продолжает цепляться за идеологию, весь остальной мир, и прежде всего ведущие государства БРИКС+, признают конец идеологической эры с окончанием холодной войны. Это блестяще доказала Россия, отказавшись от официальной идеологии как догмы, искажающей до неузнаваемости национальные интересы. А интересы, как доказала история, величина постоянная. То же можно сказать о Китае, где идеология отражает традиционное состояние китайского общества, и об Индии, где национальные интересы формулируются вне идеологической системы координат Запада и восходят, как и в других странах Глобального Юга и Востока, к принципам неприсоединения — той оптимальной прагматичной политики, которая позволяет держать дистанцию от геополитических проектов Запада.
Логично видеть в БРИКС создание альтернативного западному миропорядка. Но процесс нельзя форсировать по двум причинам. Во-первых, место для нового многополярного миропорядка не расчищено, как это было 80 лет назад. Оно, если так можно выразиться, не вакантно, но со временем будет таковым. Сфера западного доминирования постепенно сжимается, а ареал взаимного сотрудничества БРИКС расширяется, в том числе за счет вступления новых членов и создания формата стран-партнеров.
Кто-то может сказать, что «новички» страхуются и пытаются усидеть на двух стульях, но это естественно в международных отношениях, где будущее также отбрасывает тень, прежде чем наступить. Притягательность процесса БРИКС, который и являет собой этот прообраз будущего, говорит сама за себя. Для всех без исключения важно то, что здесь никто не диктует и не выкручивает руки.
Кроме того, речь идет о мирном процессе наработки навыков сотрудничества и взаимного учета интересов в рамках процедур принятия решений консенсусом. Только такие решения могут быть устойчивыми и потому имеют значение. БРИКС+ не против кого-то, не «отжимает» Запад, который уже не одно десятилетие находится в режиме саморазрушения, но стоит за свои национальные интересы, прежде всего интересы развития. Более того, объединение не перестает призывать к обновлению существующих глобальных институтов, включая реформу ООН. Не буду утверждать, что наличие позитивной альтернативы не ускоряет процесс краха западной гегемонии, запущенного политикой самих западных элит, подсевших на эту «иглу» и не мыслящих себе иного способа существования.
Происходящее в БРИКС+ отвечает нормам международного права, включая Устав ООН. Если угодно, то это просто ООН в урезанном формате — без западного контроля. Объединение не только на словах, но и на деле поддерживает то, что осталось от послевоенного международного правопорядка, который отрицается Западом в последние десятилетия. Это делается на путях либо утверждений о его однополярности, либо продвижения тезиса о «порядке, основанном на правилах», хранителем и арбитром которого, опять же, предполагается Запад.
Собственно, что отрицает Запад? Достаточно взять сам принцип заключения универсальных международных соглашений с общими для всех государств обязательствами (это к вопросу о прозрачности и инклюзивности) и право вето постоянных членов СБ ООН. Принцип единогласия последних предполагает необходимость ядерных держав договариваться между собой — в противном случае решения не принимаются. Если бы этот принцип соблюдался и западные страны не встали на путь односторонних решений, включая санкционные, то не было бы, скажем, войны в Ираке и санкционных решений в обход Совета Безопасности. Наверняка тогда украинский кризис был бы урегулирован на основе Минских соглашений 2015 года, которые были одобрены СБ ООН, поскольку исходили из общепризнанных принципов урегулирования внутренних гражданских конфликтов.
Идет постепенное сокращение сферы западного контроля и расширение сферы сотрудничества стран БРИКС. Это мирный и конкурентный процесс, который, однако, чреват скатыванием к торговым войнам и, не исключено, к силовому противостоянию. Образчик последнего дает война НАТО с Россией на Украине, которую Запад пытается сделать перманентной, как минимум, неким вариантом «ни мира, ни войны» с милитаризацией всего и вся. У США на очереди Китай — в русле античной стратегии «ловушки Фукидида».
Если обратиться к цифрам, то в 1944 г. на США приходилось 52% глобального ВВП — поэтому американцы и создали на основе доллара Бреттон-Вудские институты, составившие рамки их торгово-экономической и валютно-финансовой гегемонии. Сейчас это уже ниже 15% по паритету покупательной способности (ППС) — с учетом финансиализации американской экономики, где на услуги, прежде всего финансовые, приходится 80% ВВП. По ППС Китай еще в 2015 г. обогнал Америку, выйдя на первое место, в то время как Индия и Россия вместе с США вошли в ведущую «четверку». Расклад между западной «семеркой» и БРИКС+ на данный момент составляет 29 и 40% глобального ВВП, или $57 и $77 трлн по ППС. Так что на основе экономики формируется новый баланс сил, который рано или поздно должен быть формализован в рамках нового миропорядка. Хотелось бы, чтобы это произошло без войн.
Состояние Запада, его общества говорят о том, что в мире происходит естественная «гонка развития», которую Запад проигрывает. США склоняются к великодержавности как запасном варианте обеспечения своей конкурентоспособности в качественно новой глобальной среде. Империя — дорогое предприятие, и на ее поддержание уже нет ни сил, ни ресурсов, что признают трезвомыслящие эксперты и политики на Западе. Идеология и инструменты западного доминирования изнашиваются, и когда все это рухнет окончательно, мир найдет в лице процесса БРИКС альтернативную структуру глобального управления, которая не будет кардинально отличаться от послевоенной, а просто обновит ее на справедливой, демократичной и инклюзивной основе. Страны БРИКС и весь Глобальный Юг и Восток не окажутся «кинутыми» крушением западной гегемонии, не осиротеют, а будут знать, что делать. Произойдет своего рода «мягкая посадка», то, что могло бы давно произойти, если бы по окончании холодной войны Запад пошел по пути кооптации в свои институты ведущих незападных стран. Но случилось иначе, почему, например, было легко предположить, что с приемом Китая американцы поставили крест на ВТО: вопрос сводился лишь ко времени и механике обеспечения ее дисфункции. Тот же МВФ финансирует Киев вопреки всем своим нормам и правилам.
То же могло бы произойти с архитектурой евробезопасности, если бы западные страны не претендовали на свою исключительность и открыли бы для всех, включая Россию, двери в НАТО и ЕС. В Евросоюзе в свое время говорили о том, что им не хотелось бы «граничить с Китаем», что стало бы неизбежным в случае приема в это интеграционное объединение России. Но что мы имеем в итоге: в результате глобализации ЕС реально — через производственные цепочки! — граничит с Поднебесной, да еще в куда большей мере, чем с Россией. Само понятие «граничить» потеряло в новых условиях свой изначальный смысл, и это было легко предвидеть уже в начале XXI века.
Прямой конфликт Запада с Россией и Китаем, разумеется, форсирует наступление нового миропорядка, возможно, через более выраженную его многоукладность, усиление элементов раздельного существования Запада и всего остального мира. Недавняя «утечка» в гонконгской «Саут Чайна Морнинг Пост» о том, что в Пекине было прямо заявлено, что для Китая неприемлем вариант поражения Москвы на Украине, так как он станет следующим объектом западного давления (и, добавим, потеряет в лице России стратегического партнера), говорит о многом, но прежде всего о тех геополитических реалиях, которые стали следствием недальновидной политики западных элит в период после окончания холодной войны.
И трансконтинентальный процесс БРИКС — ключевое тому свидетельство, причем мирное, что бесит западные элиты, которые предпочли бы войну, но уже не могут. В нем находят выражение общие черты всего многообразия представленных в нем культур и цивилизаций, которые веками прямо или косвенно подавлялись Западом.
Больше новостей читайте в нашем телеграм-канале @expert_mag
